Дорога к новой жизни - Страница 39

Когда-то, до того как Доцент прочно прописался в команде Рафика, он в промежутках между походами работал в этом кооперативе, даже ночевал в пристройке. До сих пор, оказавшись в городе, непременно заходил.

Совсем немного было в Славянске мест, где можно было починить машину качественно и не слишком дорого. Машин вообще было не так чтобы слишком много, а Завод с самого начала работал почти исключительно на себя. Собственно завод только назывался в единственном числе. Было их не меньше трех десятков разного профиля и еще больше сотни предприятий, связанных так или иначе с группой, с самого начала контролирующей концерн. Там окопались веселые ребята, способные не только продукцию производить, но и имеющие специальное подразделение, способное вбить в землю по самые уши недовольных. Если на первых порах это было даже хорошо, требовалось превратить зону в пригодное к жизни место, а не растаскивать ее на куски или выбивать из соседей деньги, как некоторые пытались делать вначале по старым привычкам. Тогда самосозданная заводская полиция была очень к месту — хоть ясно куда бежать и кому жаловаться, но со временем, встав на ноги, заводской клан внимательно осмотрелся вокруг себя.

Выяснилось, что есть еще много сладких мест, где можно неплохо поживиться. Дальше все пошло четко по заветам классиков марксизма-ленинизма. Имея монополию на производство множества необходимых для жизни вещей, они начали уверенно подгребать под себя мелких частников, где специально снижая цены и убивая на корню весь бизнес посторонних, где предлагая выбор, от которого нельзя было отказаться. На этой почве вышел большой конфликт, не хуже гангстерских войн. К этому времени в зоне было еще два клана. Один занимался речными перевозками и объединял всех имеющих собственные суда, работающих на них или кормящихся с воды, другой специализировался на сельском хозяйстве, производстве и переработке пищевой продукции. По отдельности они бы не потянули, но, объединившись, бодро ответили автоматным огнем на наглые поползновения противника. Почти год шли лихие перестрелки и на кладбище пачками свозили покойников.

Добрые эльфы исправно продавали всем подряд оружие и прочие мелочи, необходимые для подкладывания фугаса на дороге. Баржи тонули, мелкие предприятия горели, город напоминал временами фронтовой, где регулярно звучали взрывы и стреляли из автоматического оружия. Во многом из тех времен выросло благосостояние Бориса. Он скупал по дешевке оборудование, от которого мечтали избавиться хозяева в надежде, что после этого они никому не будут интересны. Когда один из цехов, производящий разную химию, взорвался, и только удача предотвратила появление облака хлора на улицах, кланы, наконец, собрались и выработали конкретные границы своего влияния. Вот только разным мелким мастерским лучше не стало. Хочешь жить — присоединяйся. Нет, убивать перестали, но вот спалить ночью или предложить клиентам более дешевую цену — это в порядке вещей. Вот только после вхождения очередной семейной фабрички в клан, цена на услуги для населения неминуемо повышалась, ведь надо же было вернуть понесенные убытки.

Иван твердой рукой скрутил крышку с бутылки и начал разливать по стаканам, заботливо поставленным на стол Техником. При виде посудины в руках у сына он на мгновенье замешкался, но, пробурчав себе под нос «взрослый уже», налил и ему тоже.

— Ну, — держа в руке стакан, объявил он, — чтоб нам было хорошо, а этим гадам плохо, — и опрокинул в рот.

— Закусывай, — пододвигая к Доценту тарелку с нарезанной ветчиной, посоветовал он. — Пока все не выпьем, не успокоюсь.

— Суки паршивые, — громко сказал Сергей.

Мать посмотрела на него укоризненно, но возражать не стала.

— Ты понимаешь, — возмущенно рассказывал Иван, наливая вторую, — всем открыто говорят — будешь на стороне, а не у нас починку или техобслуживание делать, останешься без груза. Завели себе книжку и отмечают там, когда был и что делал. Обнаружат замененную деталь, выгоняют. Один на трассе сам себе глушитель паял, так чуть не на коленях просил простить. Что толку дешевле ремонт сделать, если потом груз тебе не достанется. Сразу в черный список и привет. Многие со мной теперь и здороваться боятся. А в банке сидят такие же. Кланы им на паях владеют. Сегодня мне в ссуде откажут, как мешающему Заводу, завтра еще кому-нибудь по принципу обмен услугами. Не под тех, так под этих ложиться. Разве что совсем уходить, в Городе жизни не будет.

Десять лет, — глядя через окно на пустое помещение мастерской, с тоской сказал он. — Все с полного ноля, а теперь все с самого начала.

— Так продай этим козлам, — подсовывая стакан за очередной порцией, сказал Техник.

— А никогда, — твердо ответил Иван. — Лучше своими руками все переломаю. Я буду работать, а они прибыль считать? Пусть бы лучше качество давали, слова бы не сказал. А так... Он безнадежно махнул рукой.

— Стоп, — сказал Доцент, — забирая бутылку. — Мне вы нужны трезвыми, для серьезного разговора. Потом выпьем, если захотите.

Я, — убедившись, что добился внимания, продолжил он, — имею к вам очень интересное предложение. Вариантов собственно два.

Первый — очень простой. Сколько тебе надо, чтобы остаться на плаву?

— А у тебя сильно много в карманах завалялось? — насмешливо спросил Иван. Посмотрел внимательно и переспросил:

— Что, настолько много?

— Очень много, — серьезно ответил Доцент. — Такое бывает один раз в жизни. Мы даже резко разбежались. Двое не хотят больше рисковать, будут загорать на пляже в дальнейшем. Совершенно не отрывая от себя кусок, и не снимая последнюю рубаху, могу помочь вам несколько лет нормально жить. Я считаю — это нормально. Если помогать, то тем, кто тебе когда-то помог. Всех не обогреешь и каждому мозги не вставишь, да и желания нет. Вы — другое дело. Я всегда знал, что мне здесь рады и не было ни тебе, Иван, ни тебе, Люба, никакой корысти подбирать меня на улице больного после моего первого выхода в Дикое поле, лечить, откармливать и помогать в дальнейшем. То, что я могу для вас сделать — я сделаю.